ЛУЧШЕ ВСЕХ ГОРОДОВ
Я жил в местах бескрайних и далеких,
Где лето – день, зимою ночь и мгла,
Где снегопада мощные потоки
Царица севера в сугробы намела
Там снился мне холодными ночами
Мой город Ярцево над тихою рекой,
Где мы с любимой солнца луч встречали,
В любви и счастье обретя покой.
Исколесил я по стране немало,
Встречал людей хороших и плохих,
Везде душа по о доме тосковала,
Мне городов не надобно других.
Встает рассвет над Вопью, розовея,
Стоят каштаны при свечах в цвету,
Мне не забыть тенистую аллею,
Янтарных кос былую красоту.
Прошла война, народов дружба крепла,
Так повелось с военных трудных лет,
Как птица Феникс, возродясь из пепла,
Восстал мой город, в песнях он воспет.
Я так хочу, чтоб комбинат работал,
Завод-гигант вступил скорее в строй,
Пенсионер был окружен заботой,
А молодежь вернулась бы домой.
Сейчас наш город лучший по России
Среди каштанов, лип и тополей,
Всех городов Смоленщины красивей,
Всех городов на свете он милей.
САМОГОНЩИКИ
Течет река отрав из самогона
Уж сколько течек - трудно сосчитать.
В любом подъезде, у любого дома
Отраву можно смело продавать.
Чтоб поделиться техникой уменья,
Чье зелье крепче выдает подъезд,
Собрать решили варщики по зелью
Свой первый в мире самогонный съезд.
Кто выступал, те говорили громко,
Делясь секретом: как? какой состав?
Я там сидел, пристроившись в сторонке
И выступавших речи записал.
Вот на трибуне женщина со стрижкой,
Все пальцы в кольцах, на груди колье.
Сказала так: "Мне самогон не лишний.
Милицией я довольна вполне.
Шесть человек могильным сном уснули,
Но я вину на совесть не беру.
Они излишки за столом хлебнули,
К тому же пили в самую жару.
А в остальном у нас всегда порядок,
Мой "Мерседес" маячит за углом.
Своим трудом я спаиваю бабок,
Вот завтра снова брагу заведем.
Я добиваюсь крепости отменной,
Мне димедрол подкинул милый мой,
Он усыпляет штатских и военных,
Ко мне народ идет сплошной волной".
Взошел второй, мужчина облысевший,
Как лунный диск сияла голова.
Он не доволен властью был Советской,
Сидел при ней "за водку" года два.
"Я добавляю рубленные крышки,
Они "товару" крепость придают.
И если пить три дня без передышки,
То Бог на небе даст тому приют!"
Сошел с трибуны под аплодисменты,
Но на трибуну женщина взошла.
Она дождалась тихого момента,
И речь о самогоне вновь пошла.
"Варю его я лет пятнадцать кряду,
Купила зятю офис над рекой.
А дочке мной обещана награда -
Квартира в Сочи, там всегда покой.
Мой самогон другим не уступает,
Людей он косит, точно пулемет,
Кто пьет его, тот тайну не узнает -
В него кладу куриный я помет.
Придет мужик, трясутся руки, ноги,
А я ему бутылочку даю.
Хлебнет с горла он, стоя на пороге,
Домой придет и через час в раю!
Нам лучшей власти никакой не надо,
Свобода пить, свобода затворить.
Хочу я только, чтоб была награда,
Тому, кто может самогон варить!"
Закончен съезд, столы накрыты в зале,
На них стоял бутылок целый строй.
Все делегаты стоя выпивали,
А под конец подрались меж собой!
|
СМЕРТЬ НАРКОМАНКИ
Жизнь не легка, нет денег на уколы,
В глазах огонь желания погас.
Не разобьешь ужасные оковы,
Настал финала самый страшный час.
Давно ль казалась счастьем ей "соломка",
Дымок душистых мягких сигарет.
Проходит все, настало время "ломки",
Ее трясет, нигде спасенья нет!
Сварить бы "зелье", шприц наполнив ядом,
Нащупать вену в худенькой руке.
Но шприц пустой, на "зелье" денег надо,
Их не найти ни здесь, ни вдалеке.
В глазах мольба, сомкнуты страхом веки,
Балкон открыт, настал ужасный час.
"Прощайте, люди, ухожу навеки,
И в этой жизни не увижу вас!"
Она шагнула в пустоту несмело,
Одно мгновенье длился тот полет,
И вот уже безжизненное тело
На тротуаре окружил народ.
Уходит жизнь ее, смолкают звуки,
К ней не придут страданье, боль и страх.
И только сердца горестные муки
Еще стояли в голубых глазах.
ПОРА
Льется водка рекой в кинофильмах серийных,
С сигаретой артист и с бокалом в руке,
Убивают, как мух невиновных, бессильных
В Петербурге, Москве и в людом уголке.
Домофонов замки возле каждого дома,
Для убийц и воров нет запретных границ.
Наркота и соломка нашим детям знакомы
И несет ученица окровавленный шприц.
Все по плану идет, молодежь погибает,
И от службы "косит", если толстый карман.
А за деньги людей террорист убивает,
И скончался ребенок от полученных ран.
Цены к небу взлетают, точно в космос ракеты,
По цене сыр голландский, как Голландия вся,
Вас еще обсчитают на базаре при этом,
И спасибо не скажут, отобрав три рубля.
А в больницу пойти? Разве вылечат даром?
Пенсии нести половину иль треть,
Половину врачу, сто рублей санитарам,
А лекарства такие, что пора умереть.
Русь моя, ты богата была и могуча,
Сбросить бремя воров несомненно пора.
Пускай солнце взойдет, пусть развеятся тучи,
Пусть бесплатно лечить будут нас доктора!
НАШ РОДНОЙ ТЕКСТИЛЬНЫЙ КОМБИНАТ
Он известен был по всей России,
Сто и больше лет тому назад,
Хлудовы его еще открыли,
Наш родной текстильный комбинат.
Торф к нему из Пронькино возили,
Пел гудок, на смену звал девчат,
Но гудок когда-то отменили,
Стал работать тихо комбинат.
Видел он фашистских оккупантов,
Взорван был, разрушен, разорен,
Но восстал он из руин гигантом,
Орденами Славы награжден.
Стал работать комбинат, как новый,
Всех героев трудно перечесть,
Но назвать Стальнова и Слуднову,
Для меня большая это честь!
Ситец шел ста двадцати расцветок,
Покупали ситец нарасхват,
Нужен был он, как для малолеток,
Так и тем, кому за пятьдесят.
Страны мира ситец наш хвалили,
Лучше ситца не было, и нет!
Покупали оптом, а платили,
Нам валютой, - это не секрет.
Помните, в три смены шла работа,
План горит, как будто на войне.
«Выходите, девочки, в субботу,
За субботу платим вам вдвойне».
И девчонки дружно выходили,
Плечики халатиком прикрыв,
Комбинат они не подводили,
Как и он девчат не подводил.
А дома какие возводили!
В основном их строил комбинат,
И квартиры в тех домах дарили,
Как подарки, к свадьбам у девчат.
Мой сосед ведет со мной беседу,
Вижу я, что он чему-то рад:
- «Понимаешь, в санаторий еду,
А путевку дал мне комбинат!»
Почему х/б наш умирает,
Глохнет шум, крутящихся станков?
Нам никто ответить не желает –
Мазин, Хлапов, даже сам Панков!
Если будет комбинат разрушен,
Город станет тоже умирать,
Он как жизнь, как воздух людям нужен,
Кто же хочет безработным стать?
Процветать желаю комбинату,
Расширяться, строить, богатеть,
Вовремя выплачивать зарплату,
Повышая каждый раз на треть!
|
Валентин Иванович Воронцов родился в 1936 году в Москве. После окончания средней школы прошел службу в войсках ВВС. после армии поступил в Московский Государственный педагогический институт им. В.И. Ленина, который окончил в 1963 году. По распределению был направлен в г. Ярцево, где работал в школе учителем. Стихи начал писать после выхода на пенсию. Любимые направления - о войне, о природе, о любви. Первая книга стихов В.И. Воронцова "Последний залп" вышла в 2006 году.