|
Врач-реаниматолог из ЯЦРБ опубликовал
"открытое письмо"
Врач-реаниматолог из Ярцевской центральной районной больницы, обвиняемый в гибели пациента, написал открытое письмо, в котором раскрыл истинные причины высокой смертности в лечебном заведении. По версии Сергея Войтенко, смертность в отделении анестезии и реанимации Ярцевской ЦРБ колеблется в пределах 30-40% из-за изношенного оборудования и особенностей пациентов, передает "Интерфакс". Какие именно "особенности" пациентов, имел в виду доктор, не уточняется.
Врача Войтенко обвиняют в том, что 26 марта 2011 года из-за его непрофессиональных действий погиб 31-летний пациент, госпитализированный с переломом правой голени.
Реаниматолог считает, что оказал помощь больному по всем правилам, а в высокой смертности в больнице виновато устаревшее оборудование. Как рассказал Сергей Войтенко в открытом письме, аппаратам искусственного дыхания, стоящим в лечебном заведении, по 20-30 лет. Среди них даже имеется "аппарат-убийца", из-за которого ежегодно обрывается жизнь двух-трех больных.
По словам Войтенко, несмотря на то, что руководство в курсе опасного для пациентов состояния этого аппарата, однако списывать его не торопятся. Каждый раз после поломки установку чинят и эксплуатируют дальше.
У следствия и реаниматолога разные версии причин гибели пациента
Реаниматолог подробно рассказал и об инциденте, в котором его обвиняют. По данным следствия, 23 марта в травматологическое отделение Ярцевской центральной районной больницы поступил 31-летний местный житель с переломом правой голени. Через два дня состояние больного ухудшилось, и его перевели в отделение анестезии и реанимации.
По словам Сергея Войтенко, придя на дежурство 26 марта, он обнаружил больного в крайне тяжелом состоянии. Как утверждает реаниматолог, предпринятые им попытки спасти пациента оказались тщетными. Через 5 часов пациент умер.
Врач утверждает, что использовал стандартные методы спасения, не повреждал пациенту вен и даже приглашал для консультации другого врача, который не заметил никаких "злодеяний".
В то же время сотрудники Следственного управления СК РФ по Смоленской области, проведя проверку по факту смерти мужчины, пришли к выводу, что больной умер в результате ненадлежащего исполнения медицинским персоналом своих профессиональных обязанностей.
Как установило следствие, при проведении катетеризации правой внутренней яремной вены пациенту повредили плечеголовную вену с проникновением в плевральную полость, что привело к обширному внутреннему кровотечению. От обильной кровопотери больной скончался.
Ситуацию прокомментировал Александр Прохоренков, главный врач ОГБУЗ «Ярцевская ЦРБ».
- Что касается медоборудования в АРО, то оно соответствует всем нормативам, каждый месяц проходит сервисное обслуживание. - Также больница участвует в программе модернизации, нам уже выделено из федерального бюджета 80 миллионов рублей, которые и будут потрачены на закупку нового оборудования в том числе и для АРО.
- В будущий понедельник, 16 мая у нас пройдет комиссия, в ходе которой и будут выяснены все подробности случившегося, - продолжил Александр Михайлович. - Со своей стороны скажу, что Сергей Леонидович Войтенко — врач, которого я знаю с 1994 года, опытный специалист с большим стажем. Уверен, ни о каком халатном отношении к пациентам с его стороны не может быть и речи. Как не может быть речи и о дефиците медикаментов — в отделении реанимации и анестезиологии всегда есть все необходимые медикаменты.
16 мая в Ярцевской ЦРБ начала работу специальная комиссия, в
состав которой входят специалисты-анестезиологи. Коллегам
Сергея Войтенко предстоит оценить его профессиональные
действия по спасению пациента и установить, был бы
анестезиолог виновником его смерти.
Открытое письмо Сергея Войтенко.
Я работаю врачом уже 25 лет в Ярцевской районной больнице, свою работу люблю, но не перестаю удивляться и сокрушаться по поводу обустроенности нашей медицинской сферы.
На ужасном оборудовании, которое давно пора списать по срокам годности, при явно недостаточном количестве медикаментов, мы лечим, а зачастую спасаем человеческие жизни, но что мы слышим в ответ, выходя на улицу, читая газеты? Врачи-недоучки, недочеловеки, а нередко врачи-убийцы. Конечно, есть и такие, я не защищаю «честь мундира», но их единицы. Армия врачей лечит, спасает, следуя клятве Гиппократа, потому что именно такой жизнью они хотят жить. Но жить и работать спокойно нам не дают.
Совсем недавно я и представить себе не мог, в какой страшной, как во сне, как 30-х годах ситуации я окажусь.
По профессии я врач анестезиолог-реаниматолог. Еще студентом все свободное время я «пропадал» в стационаре, стремясь научиться большему. Сейчас занимаю должность дежуранта-анестезиолога. В свободное от основной работы время « приглядываю» за палатой (отделением) реанимации, за что, при 11-ти суточных дежурств и за ведение больных в реанимации, я получаю чуть меньше 3000 рублей. При этой «подработке» бухгалтерия не учитывает ни мою высшую категорию, ни полноценно выработанный стаж, ни ночные часы. Но дело не в деньгах, а в беззащитности врача перед произволом.
Как известно, смертность в АРО (отделение анестезии и реанимации) весьма высокая – 30-40% в разных регионах нашей страны. В нашем отделении примерно такие же цифры.
Это неудивительно, если учесть два факта:
1 факт. У нас в отделении есть аппараты искусственного дыхания, каждому из которых по 20-30 лет, среди них есть аппарат-убийца: в год
он убивает 2-3-х больных, но этот аппарат не списывают, а каждый раз чинят до следующей непредвиденной остановки. Администрация об этом знает, но, наверное, нет денег на новый аппарат, а такой старый лучше, чем вовсе никакого.
2 факт. В основном наше отделение работает на так называемых «асоциальных элементов», их около 60-70% от всех больных в АРО. Некоторые из них попадают в наше отделение за год неоднократно, каждый раз в крайне тяжелом состоянии: алкогольные и наркотические отравления, множественные травмы, общее истощение организма.
До нового 2011 года у нас АРО лежал один из этих парней. Ему было 32 года, поступил с тяжелейшим алкогольным отравлением, одновременно с черепно-мозговой травмой, переломами обеих костей бедра. Целых 24 дня он провел в нашем отделении, а в целом в больнице 2 месяца, затем выписался и отправился домой.
25 марта 2011 года он вновь оказывается в АРО.
Придя на дежурство 26 марта, я обнаружил этого парня в крайне тяжелом состоянии: он был без сознания, у него был новый перелом правой голени, а самое главное – у него был отек головного мозга из-за новой черепно-мозговой травмы, сердечная недостаточность. Все наши меры спасти этого человека оказались напрасными – через 5 часов он умер. В ходе лечения я применял стандартные методы, необходимые для спасения. У сожалению, пациент умер, как умирали и многие до него, от пьянства, криминала, недокорма и многого «недо»…
Почти через месяц мне позвонил следователь следственного отделения и сказал, что мне нужно прийти к нему и дать свидетельские показания по поводу этого парня. Я даже не сразу вспомнил, о ком идет речь, а когда вспомнил, подумал, что идет следствие из-за ужасных травм, с которыми он к нам поступил, и пришел в прокуратуру.
Каково же было мое изумление, когда я обнаружил, что в заключении судмедэксперта значилось, что основной причиной смерти является!!! повреждение плечеголовной вены и кровоизлияние в плевральную полость – по всей видимости, моих рук дело. И нигде ничего не сказано, что у него были ЧМТ, недавние переломы, плюс новые, алкогольная болезнь – каждая из этих причин могла привести к смерти пациента.
Из всего этого следовало, что в АРО умер молодой человек, который всего-навсего сломал голень! Умер из-за злодеяний доктора.
А вот на просьбы показать протокол судмедвскрытия, следователь ответил, что это тайна следствия. На вопросы, почему ни меня, ни моих коллег из больницы не оповестили и не пригласили на вскрытие судмедэкспертизы – что это их право, не оповещать. Почему у нас не было врачебно-комиссионного разбора этого случая, почему меня не вызывал главврач? – на эти вопросы ответов также никто не дал. Дело делается без посторонних глаз и свидетелей.
В свое оправдание могу сказать, что вену пациенту я не повреждал, у меня высшая, постоянно подтверждаемая, категория, и 25-летний стаж работы, а кровь в плевре определил бы прижизненно. Кроме того, я приглашал врача на консультацию и он тоже не заметил «следов моих злодеяний». Получается, что в целом здоровый парень пролежал почти трое суток в травмотологии, потом врачи-убийцы спустили его этажом ниже в АРО, где я его и прикончил. Эти обвинения могли бы показаться мне смешными и нелепыми, если бы не серьезнейшие последствия – вызовы в прокуратуры со странным заключением судмедэксперта (ведь он мог увидеть разницу между основной причиной смерти и неэффективностью реанимационных мер из-за объективных болезней умершего), странная передача на смоленском телеканале, где, не называя имен, рассказывается история смерти молодого парня в Ярцевской больнице, который всего-навсего сломал ногу, и, наконец, сегодняшнего происшествия. Сегодня, 7 мая, ко мне в отделение пришел следователь и стал допрашивать больную с отеком легких на предмет, как ее тут лечат. В ответ на мои протесты: «Что Вы делаете, это тяжелобольная, Вам нельзя тут находиться!», он выгнал меня со словами: « Вас уже тут все знают!».
Я не знаю, как в таких случаях можно законно защитить себя и своих пациентов, поэтому я обращаюсь к общественности с открытым письмом.
С уважением, Сергей Войтенко
По материалам сайтов
newsru.com, smol.kp.ru,
sigma-plus.ru
|
